Джейшри Сет обладает степенью PhD по химической инженерии и более 25 лет занимается исследованиями в 3M. В компании Сет первой в истории получила позицию главного советника по науке — ранее такой должности не существовало.
За свою карьеру исследовательница оформила 65 патентов, ее главная специализация — разработка клейких материалов для промышленного применения. В 2019 году Сет вошла в состав 3M Carlton Society как выдающаяся представительница научного сообщества.
В качестве спикера исследовательница принимала участие в WorldSkills Conference 2019, которая проходила в Казани в конце августа.
— Компания LEGO недавно опросила детей в США, Великобритании и Китае, чтобы узнать, кем они хотят стать в будущем. В Британии и Америке самой популярной профессией оказался YouTube-блогер. Астронавт — последний в топ-5. А в Китае, наоборот, астронавты на первом месте. Инженеров, ученых, химиков, биологов в топе вообще нет. Как вам кажется, почему так получается?
— Дети всегда чутко реагируют на происходящее вокруг. На них влияет то, что они видят в медиа, дома, в школе. Все кругом говорят о YouTube-блогерах — они носят красивые вещи, выглядят привлекательно, пользуются популярностью. Конечно, дети обращают на это внимание.
Вопрос в другом — как сделать карьеру в науке такой же привлекательной и пробудить к ней интерес. Возьмем, например, инженера. Вы хотите решать глобальные проблемы? Хотите собирать ракеты, которые доставят астронавтов в космос? Ну разве это не круто звучит? Если подавать профессию так, то она сразу кажется более интересной.
Нужно вдохновлять детей и бороться со стереотипами, в том числе через СМИ. Это уже происходит с профессией программиста.
Когда-то считалось, что разработчик — это такой странный гик, который сидит в темном офисе и не умеет общаться с людьми. Понятно, что детей такой пример не вдохновляет.
Карьеру в науке тоже нужно показывать в позитивном ключе. Важно не просто рассказывать, но и знакомить с реальными людьми. Скажем, я могу быть примером исследовательницы и матери, которая решает проблемы и старается сделать мир лучше, которая ездит по всему миру и даже дает журналистам интервью.
— В Европе подростки стали инициаторами климатических забастовок, активистку Грету Тунберг выдвинули на Нобелевскую премию мира. Может, таким путем — через протесты и осознание проблемы изменения климата — дети заинтересуются наукой?
— Безусловно. Только задумайтесь — к 2050 году население Земли вырастет до 9 млрд. Нас ожидают фундаментальные изменения во всех сферах жизни. Мобилизация молодежи, ее энергия, направленная на решение проблем, сыграет решающую роль в выживании людей как вида. Даже если в конечном итоге подростки не пойдут в науку, их активизм все равно принесет пользу.
Так что я согласна с вами. Мир стремительно меняется и это одновременно создает проблемы и открывает новые возможности.
— Но и сама суть профессий меняется — особенно в технологических областях. Все чаще говорят, что инженерам и разработчикам нужно изучать этику. Это поможет им создавать более гуманные, непредвзятые алгоритмы и решать реальные, а не выдуманные проблемы людей.
— Все профессии и все отрасли меняются — не только в сфере науки и технологий. Мы должны учитывать постоянно меняющийся контекст и обучать людей в соответствии с ним.
Например, мой сын сейчас изучает computer science, и в его учебную программу уже включен курс по этике. Без этого сегодня невозможно обойтись.
Я вообще предлагаю дополнить аббревиатуру STEM (science, technology, engineering and mathematics) и превратить ее в SHTEM, где H — это гуманитарные науки (humanities).
Все научно-технические дисциплины нужно преподавать, опираясь на гуманитарные знания.
— Получается, что сейчас мы наблюдаем процесс слияния гуманитарных и технических наук?
— На мой взгляд, да. С появлением искусственного интеллекта стало особенно важно показывать людям обратную сторону технологий. Люди сегодня все больше зависят от девайсов, но, в то же время, их недоверие к техиндустрии растет.
Приватности уже не существует, постоянно происходят утечки данных, а хакеры взламывают системы.
Мы не понимаем, как работают технологии, и поэтому они не вызывают у нас доверия. А если мы к чему-то относимся с недоверием, то и разбираться в этом не захотим. Чтобы люди окончательно не потеряли веру в науку, нужно включать их в процесс и разъяснять непонятное.
— Ну да. Можно вспомнить классический пример со страхом перед ГМО. В магазине на некоторые продукты наносят маркировку «Без ГМО», хотя какую-нибудь соль в принципе нельзя генетически модифицировать. Но даже если бы ее модифицировали, то бояться все равно нечего.
— Просто людей нужно образовывать. Чтобы обладать научным мышлением, вовсе не обязательно работать в научной индустрии. Достаточно критически воспринимать информацию.
Проблема в том, что многие не осознают всю значимость науки. В 3M мы ежегодно проводим исследование — Индекс состояния науки, в котором в прошлом году участвовало более тысячи респондентов из 14 стран. И почти 40% опрошенных заметили, что отсутствие науки никак не сказалось бы на их жизни.
По-моему, это шокирующий результат. Особенно если учесть, что многие отвечали на вопросы, используя мобильные телефоны и ноутбуки.
Очевидно, что люди не понимают, какую роль на самом деле играет наука сегодня. Они не осознают, что за повседневными устройствами стоят многолетние исследования и эксперименты.
Но в то же время ожидания от науки сейчас такие, как никогда прежде. Мы хотим передвигаться на летающих автомобилях, совершать рейсы на Марс, жить под водой и эффективно лечить рак. Но если мы не будем поддерживать исследования, то ничего подобного никогда не произойдет.
— Да, вы верно заметили про роль критического мышления. Это становится особенно актуально сейчас, когда растет число ВИЧ-диссидентов и антипрививочников.
— Да, а еще есть сторонники плоской Земли. Просто какая-то нелепость.
— Как думаете, почему людей с такими взглядами становится больше? Мы регрессируем?
— Это, опять же, проблема растущего недоверия. Люди меньше общаются друг с другом и не могут сами разобраться в некоторых вопросах. В 3M вместе с научным сообществом мы разработали гайдлайны, по которым ученые могут выстраивать коммуникацию с аудиторией. Нужно работать по принципам сторителлинга: выстраивать повествование так, чтобы люди видели в первую очередь историю, а потом уже вникали в цифры и факты, если захотят. Сперва нужно заинтересовать увлекательным рассказом.
Люди не любят, когда с ними разговаривают свысока, им нравится говорить на равных, участвовать в диалоге.
Поймите, популяризация науки — это не задача конкретного человека или компании, а задача каждого. Любой может ценить и поддерживать исследования, относиться к ним с должным вниманием и уважением.
— Поговорим немного о рынке труда. Исследования все чаще указывают на квалификационную яму. У людей есть навыки, но не те, которые нужны на самом деле. Каких специалистов особенно не хватает сегодня?
— По-моему, мир настолько стремительно меняется, что единственный ценный навык сегодня — это умение учиться, разучиваться и переучиваться. То есть стремление учиться на протяжении всей жизни. Прошли времена, когда можно было изучить что-то раз и навсегда и больше никогда не возвращаться к учебе.
— Вы выступаете за гендерное разнообразие в науке. В России обычно говорят, что ничто не мешает женщинам быть учеными и инженерами, занимать руководящие посты. С точки зрения закона препятствий нет, а конституция всем дает равные права. Якобы женщины сами не хотят идти в науку, поэтому исследовательниц так мало. Что бы вы возразили на это?
— Надо показать таким людям исследования, которые ясно указывают, что социальные, психологические и системные преграды существуют. И проблему надо решать. Почему гендерное разнообразие важно? Потому что глобальных вызовов слишком много и к ним нужно подходить творчески. А значит, нельзя рассматривать все вопросы с одной, главенствующей позиции. Разнообразие как раз дает свежий взгляд на многие вещи.
И женщины, и представители меньшинств должны иметь право голоса. Это необходимость, а не прихоть. Параллельно с поддержкой разнообразия нужно устранять те самые социальные, психологические и системные преграды, которые мешают многим. В том числе бороться со стереотипами, используя СМИ. Например, рассказывать о вдохновляющих женщинах-ученых.
Мужчины как доминирующее большинство должны быть сторонниками и союзниками.
Важно понимать, что любой путь, проложенный мужчинами, проложен для мужчин. И когда женщины вступают на этот путь, то им сложнее двигаться по нему.
Еще один момент. Нужно проводить измерения и составлять статистику, чтобы оценивать реальное положение дел с гендерным разнообразием в каждой компании и организации. Важно устанавливать квоты на число женщин на управляющих должностях. А иначе все так и будут говорить, что женщины просто не хотят идти в науку. Они хотят, но они не хотят действовать так, как вы, и выглядеть, как вы. Но никакие отличия не помешают им добиться успеха.
— Еще одна острая тема — это разделение образовательных программ по гендерному признаку. Многим непонятно, зачем нужны курсы программирования для девочек или объединения для женщин в IT.
— Любые меры хороши. Данные показывают, что женщины чувствуют себя более защищенными в компании других женщин. В коллективе, где есть мужчины, они сильнее боятся осуждения и по-другому выражают уверенность в своих силах.
На мой взгляд, нужно использовать любые методы, которые могут сработать. Панацеи нет.
А такие программы с гендерным разделением — это большой социальный эксперимент, который мы наблюдаем в реальном времени. И со временем данные покажут, какой подход работает, а какой нет. Но что точно не сработает, так это игнорирование проблемы.
— Как популяризатор науки вы следите за всем новым, что происходит в разных отраслях. Какие исследования кажутся вам наиболее значимыми? Что вызывает особый интерес?
— Меня интересует сфера генной инженерии. Это одновременно интригует и пугает. Хочется понять, как правильно преподнести эту отрасль и представить ее в позитивном свете. Интересно, как применять технологию для изменения жизни к лучшему в будущем, а не для воплощения сценариев из антиутопии. В целом любопытно, какое применение получит CRISPR-Cas9, как люди будут использовать эту технологию и как ее будут регулировать. Возможно, редактирование генома — это самое важное научное открытие последних десятилетий.
