Перспективы развития арктического региона охватывают множество направлений, но в первую очередь это связано с энергоресурсами: здесь добывается 83% российского газа и 12% нефти, а оценка общих российских запасов полезных ископаемых на этой территории составляет $22 трлн — причем это еще не весь освоенный потенциал. Арктика служит источником урана, никеля, угля, золота, алмазов и морской соли, благодатной зоной для рыболовства и других промыслов.
Но все эти богатства могут оказаться под угрозой из-за масштабных проблем: в качестве основных из них программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП) выделяет изменение климата и таяние льдов, загрязнение вод отходами промышленной и транспортной деятельности, а также сокращение биоразнообразия и популяции арктических животных.
Арктическое лето
Климат в Арктике теплеет гораздо быстрее, чем во всем остальном мире, и остановить этот процесс пока не представляется возможным: как утверждается в исследовании ООН, арктический регион продолжит нагреваться даже в том случае, если страны-участницы Парижского соглашения выполнят свои обязательства по удержанию роста глобальной температуры ниже 2ºС. Цифры, представленные учеными, выглядят неутешительными: даже если свести выбросы парниковых газов к нулю, к 2100 году зимние температуры в Арктике вырастут на 4-5ºС. При нынешних же условиях их рост составит 3-5ºС к 2050 году и 5-9ºC — к 2100.
Самое серьезное последствие этого процесса — таяние вечной мерзлоты. Как подсчитали климатологи ООН, даже при выполнении условий Парижского соглашения ее площадь уменьшится на 45%, а в ближайшие 20 лет арктический лед превратится в сезонное явление. Между тем зона вечной мерзлоты охватывает больше половины территории нашей страны. Здесь сосредоточены крупные города и транспортные артерии, огромное количество промышленных предприятий, нефте- и трубопроводов. Деформация грунта, на котором построена вся эта инфраструктура, уже сейчас приводит к катастрофическим последствиям: разрушению дорог, зданий и мостов, повреждению труб, прорыву плотин. Из-за таяния мерзлоты повышается сток в реках арктического бассейна, что вызывает разрушительные наводнения, одновременно увеличивается частота селей и оползней.
Глобальное потепление вызывает трансформацию природных зон: за последние 40 лет таежные леса сместились на 100-150 км на север — на территорию, где раньше была тундра. Сама тундра тоже не остается неизменной: Арктика стремительно зеленеет, покрываясь кустарниками, которые еще больше ускоряют процесс таяния мерзлоты.
Один из драматических эффектов смены природных зон состоит в том, что местные животные и птицы, среди которых много эндемиков, лишаются своих привычных условий обитания — а это, в свою очередь, приводит к их миграции и вымиранию. Так, за последнее 10 лет численность белых медведей в Арктике (и на российской, и на канадской территориях) снизилась на 40%. С 1999 по 2017 годы в 10 раз сократилась популяция леммингов, в 5 раз — узкочерепной полевки и полевки Миддендорфа. Таяние снега закрыло северным оленям доступ к местам кормления, что вынуждает их питаться водорослями, чтобы не умереть от голода.
Промышленное влияние
Помимо глобального потепления, огромное негативное влияние на экосистему Арктики оказывает промышленная деятельность. В первую очередь это касается неочищенных стоков предприятий, которые загрязняют Северный Ледовитый океан: как напрямую, так и вместе с речными водами. В один только Иртыш ежегодно сбрасывается около 130 млн кубометров загрязненных отходов, которые попадают в Обь, а затем — в Карское море.
Второй важный источник загрязнения океана — арктический транспорт, который выбрасывает в воду огромное количество вредных веществ. Даже двигатели внутреннего сгорания с коэффициентом полезного действия 30% способны преобразовать энергию топлива в электрическую лишь на треть: остальные 70% в неочищенном виде попадают в окружающую среду. Поэтому сейчас ученые работают над более экологически чистыми двигателями: так, КПД топливных элементов, которые создаются силами Уральского федерального университета, будет достигать 90%.
Безусловно, промышленная деятельность не может не сказываться на животном мире. Навредить может любое неосторожное вмешательство в жизнь его представителей, вплоть до избыточно громких звуков: так, шум от работы буровых установок дезориентирует серых и гренландских китов, которые в обычной среде обитания ориентируются с помощью акустических звуковых волн.
Высокие экологические риски связаны с добычей нефти, поскольку в случае разлива на шельфе оперативно ликвидировать его в условиях полярной ночи крайне сложно. Наконец, арктическая биота страдает из-за ежегодных промышленных аварий, вызванных таянием многолетней мерзлоты. Так, сейчас деформация мерзлого грунта становится причиной более 5 тысяч разливов нефти в год. И хотя при строительстве предприятий компании стараются учитывать влияние деградации мерзлоты, в последние годы этот процесс происходит столь быстро, что прогнозы теряют свою актуальность, а аномальные температуры приводят к непредсказуемым сдвигам грунта и разрушению инфраструктуры — как это произошло с резервуаром дизельного топлива на ТЭЦ-3 «Норникеля».
Время перемен
Очевидно, что столь интенсивное влияние — как климатическое, так и антропогенное — на биосистему Арктики требует пересмотра принципов ведения хозяйственной деятельности на ее территории: в противном случае мы рискуем оказаться перед лицом экологической катастрофы. Чтобы сформировать новый подход, необходимо тщательно изучить изменения, которые произошли в регионе за последние годы, определить их причины, актуализировать сведения о климатических и геологических особенностях, растительном и животном мире. Вся эта информация должна стать основой для новых рекомендаций по взаимодействию человека с ресурсами региона.
Основной источник получения данных об окружающей среде — научные экспедиции. Так, в этом году сразу несколько исследовательских групп отправились в Северный Ледовитый океан для изучения арктических изменений. Среди них — совместная экспедиция ЮНЕСКО и МГУ на судне «Академик Николай Страхов» и экспедиция Института океанологии имени Ширшова РАН на корабле «Академик Мстислав Келдыш». Кроме того, в ближайшие месяцы ожидается спуск на воду самодвижущейся платформы «Северный полюс», разработанной для проведения научных исследований в высоких широтах Ледовитого океана.
Экспедиция на Таймыр
Однако с сухопутными проектами ситуация обстоит намного хуже: комплексных глубинных исследований за Полярным кругом не проводилось уже давно. Первым проектом за несколько десятилетий стала Большая норильская экспедиция, которая состоялась в июле–августе 2020 года по инициативе компании «Норникель» на территории полуострова Таймыр. Участники экспедиции должна были изучить экологическую обстановку в регионе, выявить изменения, произошедшие на его территории, и разработать предложения новых, природосберегающих, принципов арктической деятельности.
В состав экспедиции вошли ученые 14 институтов Сибирского отделения Российской академии наук: геологии, ботаники, почвоведы, микро- и гидробиологии, нефтехимики, мерзлотоведы, зоологии, специалисты по экономическому прогнозированию. Столь разносторонний подход был призван сформировать наиболее полную картину антропогенных и природных изменений на его территории. Однако заявленная миссия экспедиции выходила за рамки поиска локальных решений: предполагается, что ее результаты станут базой для новой концепции хозяйствования во всей российской Арктике.
За время экспедиции участники собрали более 1,5 тысяч проб воды, почвы, растений и донных осадков, которые теперь будут изучаться в лабораториях, в частности, на предмет содержания нефтепродуктов, тяжелых металлов и микроэлементов. Специалисты по мерзлотоведению провели работы по определению зон и темпов таяния вечной мерзлоты. Кроме того, ученые изучили территорию вокруг разлива дизельного топлива на ТЭЦ-3. По предварительным данным, за пределами зоны, непосредственно прилегающей к станции, визуальных последствий разлива не наблюдается, а состояние растительного покрова демонстрирует положительную динамику — но более подробные выводы будут представлены после проведения лабораторных исследований. Первые результаты комплексного анализа проб ожидаются в ноябре–декабре 2020 года.
