Утром 30 мая президента Владимира Путина пригласили в основанную Сбербанком школу программирования «Школа 21», где ему показали разработки в области искусственного интеллекта. Его приветствовала цифровой аватар Сбербанка — виртуальная телеведущая по имени Елена. Путин, как передает ТАСС, ознакомился с решениями в области компьютерного зрения, распознавания лиц и объектов, а также анализа транспортных потоков Москвы и технологией для поиска подозреваемых. Президенту также показали нейрошлем для восстановления здоровья пациентов с травмами головы.
После этого Путин на заседании призвал активнее привлекать российский бизнес к развитию искусственного интеллекта и выделять на это больше денег.
Президент объявил, что при внедрении достижений искусственного интеллекта необходимо обеспечить российским компаниям «естественный захват рынка — собственного и мировых».
Впрочем, у авторов стратегии мнение иное: несмотря на все усилия и прописанный рост более чем в 100% за год, доля России будет год от года падать.
Государство готово обеспечить финансирование, дал понять президент: такие технологии на первом этапе могут обходиться дороже, чем традиционные, «но зато потом рывок будет такой сильный, что он окупит все первоначальные вложения».
«Если кто-то сможет обеспечить монополию в сфере искусственного интеллекта, то последствия нам всем понятны — тот станет властелином мира», — сообщил Путин.
Президент также призвал наращивать кадровый потенциал ИТ-сферы в России: «Надо наращивать наш кадровый, интеллектуальный потенциал. Сохранять свои таланты и привлекать лучших специалистов со всего мира». По его оценке, «сегодня у нас достаточно много людей работает в этой сфере», хотя и меньше, чем в странах, которые «пытаются обеспечить себе лидерство».
Путин также призвал министерства и ведомства поработать, обеспечив правовую базу для развития ИИ в России — «быстро, без проволочек решать вопросы».
Конкретных предложений по поддержке Путин озвучил не так много. Например, призвал разрабатывать отечественные сенсоры для беспилотного транспорта и «обеспечить широкое цифровое просвещение» россиян.
«Россия должна стать одной из ключевых площадок для решения сложнейших научных задач с участием ученых со всего мира, эта работа может идти и в рамках международных математических центров», — предположил президент. В 2020 году должны заработать три таких центра: в Москве, Петербурге и Сочи.
Стратегию стоимостью до 90 млрд рублей на ближайшие шесть лет (до 2024) глава государства на совещании одобрил.
Что в стратегии
Проект стратегии перед заседанием у президента попал в СМИ — о нем написали «Коммерсант», «Ведомости», TheBell. Россия готова вложить миллиарды долларов, но при этом даже не сохранит текущую долю на бурно растущем рынке ИИ-решений.
Стратегию разрабатывали правительство (Минкомсвязи) и Сбербанк. В документе предлагается поддержать внедрение ИИ административно, путем создания позиций профильных заместителей федеральных и региональных министров. Финансирование обеспечат в том числе иностранные инвестиции на $2 млрд от партнеров Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ).
В стратегии обозначены два рубежа: 2024 год и 2030.
К 2024 году в стране должно начаться создание аппаратно-программной платформы для отечественной системы ИИ, а к 2030 году должен быть создан первый центр обработки данных под задачи ИИ на российских процессорах.
Также, к 2024 году разработать системы ИИ, способные решать лучше человека узкие задачи, к 2030 году — широкие задачи.
При этом, несмотря на декларируемые усилия и миллиардные вливания, долю России на мировом рынке сохранить не удастся: страна будет с каждым годом отставать. В проекте сказано, что в 2018 году объем российского рынка составил около 198,1 млрд руб — 10,8% от мирового рынка. К 2024 году объем российского рынка будет увеличиваться со среднегодовым темпом прироста 105,9% и достигнет 907,4 млрд руб. Но доля РФ на мировом рынке опустится ниже 3%.
Также планируется создать онлайн-платформы с обезличенными государственными данными и данными российских компаний и сформулировать условия доступа к ним.
Лидерами разработок в областях, связанных с ИИ, станут крупные российские компании. Собственно ИИ займется Сбербанк, блокчейном и квантовыми вычислениями — «Ростех», квантовой связью — РЖД.
Почему гонка уже проиграна
Насколько амбициозны планы госкомпаний и правительства? Издание The Bell сравнило данные из открытых источников по лидерам вложений в искусственный интеллект — США и Китаю.
Китай утвердил свою стратегию развития ИИ еще два года назад, в 2017 году. Никаких сумм в ней нет, но американские эксперты оценивают стоимость ее реализации «минимум в десятки миллиардов долларов». Одни лишь администрации городов Тяньцзиня и Шанхая объявляли о создании инвестфондов для развития AI по 100 млрд юаней ($14,5 млрд) каждый. То есть фонды только двух крупных административных центров Китая инвестируют в развитие ИИ $29 млрд, что в 20 раз больше, чем заявленные Россией 90 млрд рублей. А в Китае десятки крупных административных центров и есть еще отдельные госпрограммы.
США включились в гонку развития ИИ в начале 2019 года — Дональд Трамп подписал в феврале указ о приоритете развития ИИ для правительства. В документах Белого дома инвестиции в ИИ названы вторыми по важности после расходов на национальную оборону. Заявленного плана инвестиций также нет, но в бюджете на 2020 год уже заложено $4,9 млрд только несекретных расходов на исследования в области ИИ и машинного обучения. Большая часть из этих денег — $4 млрд — приходится на Пентагон. Это уже примерно в 3,5 раза больше, чем запланированные Россией инвестиции в ИИ на пятилетку.
Но в США большая часть исследований ИИ ведется частными компаниями. По данным CB Insights, в 2018 году только венчурные фонды в США инвестировали в проекты в области ИИ $9,3 млрд — вдвое больше, чем в 2018-м. А есть еще внутренние программы развития ИИ у всех крупных IT-компаний — от Google и Facebook до секретной, но собирающейся на биржу Palantir. И они могут стоить десятки миллиардов долларов в год.
Как можно конкурировать с менее, чем 1,5 млрд долларов на пятилетку, с бюджетами лидеров гонки ИИ и высокой эффективностью их целевого освоения у них — совершенно не понятно.
