Ожидаемые трудности
Российские разработки велись последние восемь лет, поэтому новые ограничения не застали российские компании врасплох, хотя многие эксперты утверждали обратное. В плане перехода на новое ПО ничего не изменилось — у нас уже был Единый реестр российских программ, которым управляет Минкомсвязи. Программа импортозамещения, нормативные рекомендации и другие законодательные инициативы к тому моменту тоже были готовы.
В принципе, можно сказать, что обстановка, сложившаяся на рынке софта в последние месяцы, лишь подстегнула переход России на сервисы собственной разработки. Конечно, не обошлось без трудностей. Обычные пользователи неожиданно заметили, что не могут пользоваться привычными зарубежными решениями — нет возможности скачать, установить, зарегистрироваться. Или же приложение просто не работает. Проблемой стала и невозможность проводить транзакции. Причем речь не только о подписочных моделях узкопрофильного ПО, Adobe Photoshop или MS Office — а даже о банальной покупке электронной книги в Google Play.
Те же трудности стали основными и для компаний: оплату либо не получается провести физически, либо остается возможность оплатить сервисы только с зарубежных карт/счетов. Однако это не более, чем временная мера — высок риск того, что юрлицо в самый неудобный момент может лишиться техподдержки или вообще быть отключенным от используемого сервиса. А на пользование некоторыми продуктами вообще наложен запрет: например, рекламные инструменты в Facebook*.
Locals only
В целом уход западных сервисов с рынка не создал безвыходной ситуации — поскольку большую часть этих сервисов давно уже пытались заменить, разумеется, с разной степенью успеха. Начиная от соцсетей и видеохостинга RuTube — заканчивая мессенджерами и трекерами задач. Поэтому после введения ограничений они лишь получили возможность заполучить новых клиентов и резко нарастить объемы продаж.
Яркий пример — сделка ВТБ и компании «Мой офис». Банковские структуры полностью заместили таким образом американский Microsoft Office — получили 100 тыс. лицензионных офисных пакетов российской разработки. Общая сумма контракта составила 1,2 млрд рублей — это пока крупнейшая закупка отечественного софта.
Стоит вспомнить также РЖД, которая в марте 2022 года закупила лицензии на систему управления базами данных (СУБД) у российских разработчиков из Postgres Professional. Это, кстати, был предыдущий рекорд — контракт на 1,08 млрд рублей. А «Росатом» ведет политику импортозамещения с ноября 2020 года — именно тогда госкорпорация начала закупать ОС Astra Linux на 820 млн рублей.
Есть позитивные примеры и в аппаратной части — транспортные карты «Тройка» скоро будут работать на полностью российских чипах. Разработка, которую запустили еще в 2018 году, сейчас как раз проходит финальное тестирование на базе ООО «Микрон Секьюрити Принтинг». А дальше — выход на массовое производство.
Сейчас и завтра
В целом, что-то запустить с нуля за короткий период — особенно в условиях экономических ограничений — довольно сложно. Однако, вполне реально — это не универсальная проблема России. С похожей ситуацией столкнулся, например, Иран. После введения против него очередного пакета санкций на внутреннем рынке стали появляться местные разработки: например, соцсеть Cloob, видеохостинг Aparat, маркетплейс Cafe Bazaar. В отсутствие конкуренции развивались они особенно интенсивно — тот же Cafe Bazaar сейчас является самым популярным магазином приложений для людей, говорящих на персидском языке.
Похожая ситуация сейчас складывается и на российском рынке. Уход привычных иностранных продуктов не вызвал шока — зато открыл окно возможностей для многих разработчиков. Причем, многие решения запускаются достаточно оперативно. На смену Instagram пришла соцсеть Now, Google Meet заменил Телемост от Яндекса, корпоративный мессенджер Dialog, фотостоки Лори и Photogenica, графический редактор AliveColor — список удачных замен можно продолжать долго. Что касается маркетплейсов, то на замену Google Play и App Store пришли альтернативные сторы. Первым из них стал RuMarket, в котором на данный момент доступно более 200 приложений.
В целом же особенность российского IT-рынка сегодня можно обозначить словом «relocate»: кто-то переехал из FB* в ВК, кто-то из YouTube в RuTube. Во многих сегментах уже есть решения — свои карты, соцсети, платежные системы. Где-то еще ведутся изыскания. Например, мы очень ждем новых решений для оплаты услуг связи, систем для организации совместной работы — аналогов Slack или Jira.
Более сложные системы для автоматизации проектирования, для обработки фото и видео, конечно, тоже появятся — но нескоро. Важно понимать, что вкладываться в их разработку довольно накладно, поэтому делать это исключительно в свете импортозамещения — не вполне рентабельно. Однако было бы упущением не смотреть в будущее: сейчас такие программные продукты могут быстро развиться за счет отсутствия конкуренции, а в дальнейшем, после снятия ограничений — выйти на внешний рынок. Нынешняя ситуация — трамплин для успешного старта.
В сегодняшнем IT-ландшафте, конечно, многие обсуждают утечку программистов. Но это скорее частная ситуация, чем тренд — тогда как отечественные продукты и решения сейчас очень востребованы локально. А значит, недостаток в сотрудниках и квалифицированных руководителях проектов нам не грозит. Нужны дата-центры, серверы — и это серьезный вызов, который позволит в будущем стать лидером рынка тем компаниям, которые займутся сейчас локализацией компонентов и производством отечественного ПО.
