«Надо лечить — не умею лечить»: что у нас с ветеринарным образованием?

Линда: В нашей стране ежегодно выпускается несколько тысяч ветеринарных специалистов. В 2020 году 8382 человека получили дипломы — к примеру, в США число выпускников ниже: в 2019 году (сопоставимые периоды) чуть более 3000 студентов окончили ветеринарные школы, в 2022 году ожидается 3200 выпускников. Но при этом дела в российской ветеринарии обстоят намного хуже, чем в Штатах, которые в плане подхода к ветеринарной медицине можно брать за образец. Именно из западной практики мы вывели три составляющие хорошего ветеринарного госпиталя: оборудование высокого экспертного уровня, налаженные алгоритмы работы и квалифицированные кадры. И если оборудование можно купить, алгоритмы написать, то кадры… Чтобы стать ветеринарным анестезиологом в США, нужно учиться 9 лет, пройти разные уровни. По итогу врач умеет делать анестезию любому животному — кролику, лошади, морской свинке, собачке, кошке. На Западе образование построено иначе, чем у нас: будущие врачи совмещают теорию и практику, при ветеринарных школах работают госпитали и клиники, а учебные программы не отстают от современной научной картины мира. В наших вузах преподают большей частью не практикующие врачи, а теоретики.

Сергей: Российские ВУЗы, к сожалению, работают по устаревшим программам, на базе старых методических материалов и учебников, и не оснащены технически. Многие выпускники вузов не умеют пользоваться даже базовыми компьютерными программами, не говоря о более сложных системах и устройствах. Поэтому задача самих госпиталей и ВУЗов — помогать изучать врачам новые технологии.

Линда: После ВУЗа выпускник, получивший знания в основном о сельхозживотных, идет работать в госпиталь для домашних питомцев. И понимает: «Надо лечить, но я не умею!» Сейчас ветеринария — это сфера, где профессиональное выгорание часто случается чуть ли не раньше старта профессиональной деятельности, ведь цена ошибки слишком велика. В итоге выпускники работают зоотехниками в агропроме (и то, насколько я знаю, крупнейшие мясокомбинаты предпочитают нанимать западных специалистов), консультантами у производителей кормов для животных и в зоомагазинах. Но только не в госпиталях, где они так нужны. И это очень печально не только с профессиональной, но и с человеческой точки зрения: ведь изначально в ветеринарию идут по зову сердца.

Сергей: Кстати, о человеческом: у нас практически полностью отсутствует важнейшая часть ветеринарного образования — обучение коммуникации как с животными, так и с их владельцами, то есть развитию тех самых soft skills, без которых невозможно представить себе прогрессивную медицину. Нет специалистов, которые понимают в экономике ветеринарии, строят госпитали и умеют ими управлять. Поэтому вся отрасль создана, в основном, самими же врачами, которые не обладают достаточными знаниями, становятся управленцами поневоле, действуют часто наобум, совершают системные ошибки, отражающиеся на работе клиник — а значит, и на здоровье животных.

Заграница… не поможет

Линда: Для решения всех этих проблем ветеринарные вузы должны быть заинтересованы в сотрудничестве с большими госпиталями: только так можно начать учить ветеринарной теории и практике на животных. Чтобы удовлетворять современный спрос на ветеринарные услуги, надо вводить в вузах соответствующие программы, организовывать кафедры и факультеты, создавать научные и практические коллаборации. Также ориентироваться на ведущий зарубежный опыт — мы, например, недавно ездили в Англию и Техас, чтобы посмотреть, как там устроены ветеринарные госпитали, потому что важна не только собственно медицинская часть: нужны специалисты, понимающие, как должны быть устроены ветгоспитали, изучившие менеджмент, технологии, маркетинг, рекрутинг.

Технологии спасения

Сергей: Наш госпиталь как раз может быть примером, как можно развить технологии за достаточно короткий срок. И важнейшая техническая часть — это ветеринарное оборудование для диагностики и лечения. Раньше врачам — даже профессионалам очень высокого уровня — приходилось буквально вручную или на глаз определять патологии, потому что у них не было другого варианта. Они годами накапливали опыт, чтобы ставить диагноз при помощи пальпации, физикального осмотра, простых тестов. Какова вероятность ошибки, наверное, не надо объяснять, и в некоторых случаях ничего, кроме высокотехнологичного оборудования, не поможет диагностировать заболевание.

Линда: В нашем госпитале, например, есть кардиологический аппарат, который позволяет определять очень сложные патологии сердца: таких устройств лишь несколько в России. Еще один редкий пока прибор — С-дуга: с ее помощью можно прямо во время операции делать рентген в разных проекциях, чтобы хирург в процессе мог оценивать точность манипуляций, учитывая информацию со снимков. Этот аппарат позволяет проводить инновационные операции — особенно в ортопедии и в кардиологии. Есть оборудование для малоинвазивной хирургии: оно делает возможными малотравматичные операции без разрезов, а также эндоскопическое оборудование, с помощью которого можно доставать инородные предметы без полостных операций и проводить всевозможные диагностические исследования. Есть мощный (1,5 тесла) аппарат КТ, дающий более детальное изображение, чем аппараты предыдущего поколения, что повышает диагностическую ценность исследования. Это очень дорогое оборудование высочайшего класса, но именно оно позволяет проводить точную диагностику, уменьшает затраченное на нее время и минимизирует риск ошибок. Такое инновационное оборудование и создает технологический прорыв в ветеринарии, но пока в маленьких масштабах.

Кота обследуют лучше, чем хозяина?

Сергей: Нас часто спрашивают, действительно ли ветеринарные технологии догнали человеческие? А может, уже и обогнали? Ответ — «пока нет», потому что человеческой медициной накоплено гораздо больше опыта — в том числе и в использовании сложного оборудования. И все эти аппараты УЗИ, С-дуга, КТ — человеческие, просто адаптированные под габариты домашних животных, с малыми датчиками. Но переориентация в сторону ветеринарии есть: к некоторым аппаратам сами компании-производители начали писать софт. А ветеринарные врачи уже проводят очень сложные и даже уникальные операции: например, по замене суставов или установке искусственных мочеточников, которые индивидуально выполняются для пациента при помощи 3D-принтера. Еще недавно такое было невозможно.

Технологии общения

Сергей: Также важно повышать технологичность не только в лечении животных, но и в целом развивать IT отдел в каждом госпитале. Например, внедрять системы управления расписанием, табелированием и внутренние мессенджеры. Сейчас мы запускаем облачную электронную систему повышения квалификации, которая поможет сотрудникам изучать и проходить разные врачебные и смежные дисциплины. Мы ведем электронные карты животных — наших пациентов. Все наше оборудование связано в единую электронную систему. Когда мы, например, делаем цифровой рентгеновский снимок, УЗИ-исследование, анализы или КТ, вся информация, касающаяся этих исследований, автоматически загружается в нашу систему хранения и прикрепляется к карте пациента, чтобы любой врач мог получить доступ к ней при необходимости. Более того, результаты исследований хранятся у нас несколько лет. Автоматически они уходят на электронную почту наших клиентов — владельцев животных. И мы не собираемся на этом останавливаться — мы уже дописываем приложение для клиентов, чтобы следовать тренду цифровой открытости. Клиенты должны в любой момент иметь возможность получить доступ к медицинской информации о своих животных, получить на руки все результаты исследований и любые выписки. И это далеко не все системы и программы, которые есть в нашем госпитале.

«А вы точно доктор?» Технологии проверки

Сергей: Много лет назад в нашей стране было отменено лицензирование ветеринарных врачей и клиник. Поэтому теперь любой человек, представившись ветеринарным врачом, может выполнять те или иные манипуляции при полном отсутствии  ответственности. В итоге на рынке развелось огромное количество мошенников — особенно среди выездных врачей и служб. Схема следующая: приезжает человек, что-то делает, использует какие-то препараты — иногда вообще физраствор, берет за это огромные деньги и уезжает. Оценить, что и как делал «доктор», большинство владельцев не могут. Конечно, есть и хорошие выездные врачи, но проверить это никак нельзя: нет лицензирования, сертификации, никаких методик оценки. Именно поэтому профессионалы выступают не только за возвращение лицензирования клиник и специалистов, но и за создание реестров госпиталей и врачей, в которых был бы виден рейтинг тех и других.

Линда: А пока ни лицензирования, ни реестров нет, лучше выбирать большие технологически оборудованные ветеринарные центры, потому что основная задача — это диагностика.

Телеветеринария: хорошо или плохо?

Сергей: Казалось бы, вот она, технологическая революция: теперь можно оказать помощь животному удаленно? Но все же в ветеринарии телемедицина должна работать, прежде всего, как средство убедить владельцев ехать в госпиталь — особенно при первичном обращении. Кстати, в человеческой медицине тоже нельзя ставить диагноз без очного осмотра. В ветеринарии все еще сложнее, потому что животные не разговаривают: если человек может сказать «теледоктору», что болит, то животное — нет. А определить наличие той или иной патологии дистанционно, без физикального осмотра, без анализов, без исследований чрезвычайно сложно. Поэтому удаленно врач может минимум убедить отвезти питомца на очный осмотр и что-то посоветовать, а максимум — интерпретировать анализы или откорректировать уже назначенный в госпитале курс лечения. Но глобально телемедицина не очень применима в ветеринарии. 

Культурная революция

Сергей: Чтобы не доводить животное до крайней ситуации, а обычно именно так и происходит, нужно, чтобы росла культура обращения с животными. И это уже не только о ветеринарии. Ветеринарная диспансеризация, как, кстати, и своевременная стерилизация не имеющих ценности в разведении животных, помогают предотвращать огромное количество заболеваний и поведенческих проблем: ведь чаще всего животные ведут себя плохо, когда у них проблемы со здоровьем.

Линда: Спрос рождает предложение: если мы будем внимательнее к нашим питомцам, если станем лечить то, что позволяет лечить современная ветеринария, эта отрасль будет развиваться быстрее. Революция в ветеринарии нужна по многим причинам, но главная — благополучие животных. И совершать эту революцию должны не только профессионалы.