Иванов — выпускник факультета теоретической физики МГУ, ранее занимался ботами для торговли на Forex и трейдингом. В 2013-м создал сервис мгновенного обмена криптовалютами Coinomat.com, в 2015 году —  первый в мире индекс торгуемых на рынке криптовалют Coinoindex.com.

— Стив Возняк считает, что хайп вокруг блокчейна сигнализирует о пузыре, как в эпоху доткомов. Вы согласны, что мы сейчас находимся в блокчейн-пузыре?

— Я думаю, что экосистема получила прививку от крупного пузыря прошлым летом. Того хайпа, который был в прошлом году, уже не будет. Соответственно, пузыря как в эпоху доткомов тоже не произойдет. Сейчас люди понимают, как работает технология, сформировалось некое подобие экосистемы, идут тестовые внедрения блокчейна в разные отрасли. В дальнейшим мы увидим рост, случайные люди уйдут. Многие были привлечены хайпом и заработком денег, это нормально. При каждой новой технологии, которая связана с развитием экономики, так бывает. Но этот этап пройден. Дальнейшее развитие будет более спокойное и поступательное.

— На какой стадии развития сейчас находится технология блокчейн?

— Пока ничего не изменилось. Блокчейн-технологии существуют уже 10 лет: не все осознают, что биткойн был запущен в 2009 году, а его идея — аж в 2008 году. Но все используют идеи, которые были заложены еще в биткойне. Новых идей в блокчейне не появилось с момента возникновения технологии. Помимо кейсов, как перевод денег (биткойн) и привлечение инвестиций (ICO), нужны новые примеры того, как технология может применяться в разных секторах. Блокчейн должен стать частью технологической среды, в которой мы обитаем. Экосистемы, которые сейчас существуют, то есть открытые блокчейн-системы, имеют много недостатков, с точки зрения безопасности, и не так развиты как хотелось бы для применения в реальном секторе. Сейчас также создаются закрытые системы, например, то, чем мы занимаемся — платформа Vostok, кроме него есть Ripple. Они закрытые, так как позволяют администрировать систему, например, пускать или не пускать других участников. Такие системы могут быть интегрированы в бизнес-сектор, в госуправление и дать новый толчок технологии.

— Не противоречат ли закрытые системы самой идее децентрализованности блокчейна?

— Конечно, противоречат. В идеале в будущем мы найдем промежуточный вариант между открытыми и закрытыми системами. Например, есть главный участник который формирует эту систему, но другие участники видят, что происходит со всеми операциями, так что их нельзя обмануть, система прозрачна.

Основная проблема открытых систем, по сути, работающих как глобальное «облако», — технологическая, они не дают гарантий безопасности. Кроме того, они не дают тот уровень производительности, чтобы обрабатывать большое количество транзакций в секунду, выполнять различные программы — это, например, нужно для работы смарт-контрактов. Сейчас технологии хватает на то, чтобы выполнять очень простые смарт-контракты. Блокчейн развивается уже 10 лет, но прорывов пока нет. И для того, чтобы сделать надежные децентрализованные системы, нужно еще 10 лет.

Но мы к этому придем, так или иначе. Всем нужна идея децентрализации: правительству — для борьбы с коррупцией, бизнесу — для уменьшения расходов. Блокчейн показал все преимущества цифровизации — децентрализация и отсутствие посредников. И эта концепция людям понятна и интересна. Даже при отсутствии рабочей технологии люди будут пытаться ее внедрить.

— Но почему, на ваш взгляд, при таком интересе до сих пор нет случаев практического внедрения блокчейна на государственном уровне? Из-за отсутствия надежных систем?

— Люди все еще не понимают технологию: лучше, чем раньше, но все равно осознают не до конца. Пытаются что-то сделать, например, на Ethereum, но приходят к тому, что трудно сделать сервисы, работающие для промышленности, госуслуг, на существующих системах. Современные открытые блокчейны не способны выдержать ту нагрузку, которая нужна, и не дают гарантию безопасности. Есть так называемый форк, когда текущий блокчейн меняется другим блокчейном. Это приводит к тому, что данные, которые были в системе, могут быть изменены, а транзакции потеряны. Вы представляете, как это может быть критично, например, для реестра недвижимости: у вас была квартира, а потом случился форк, и ее удалили из реестра. Такие системы просто не пройдут аудит безопасности. Поэтому все структуры, бизнес в том числе, запускают проекты на закрытых блокчейнах.

— Создается впечатление, что блокчейн можно внедрить в любую отрасль. Есть ли области, где блокчейн неприменим?

— Пока не попробуем все отрасли, не поймем. За те два-три года, что я активно занимаюсь этой темой, не вспомню, с кем не обсуждал внедрение блокчейна: начиная от сельского хозяйства, заканчивая оружейными компаниями и нефтяниками. Почти у каждой крупной российской компании есть свой блокчейн-проект. Конечно, они пока не работают, пока проходят пилоты.

Скорее всего, блокчейн, действительно, можно применять практически везде. Ведь децентрализация работает там, где нет полного доверия между участниками, а это все системы. Я думаю, что в конечном счете блокчейн не будет являться ключевой технологией, а будет работать в синергии с «большими данными», искусственным интеллектом и другими технологиями.

— Что не так в текущем законопроекте по регулированию криптовалют и ICO?

— Тот законопроект о криптовалютах, который был принят в первом чтении, никуда не годится. Там даже нет упоминания криптовалюты, ни слова о биткойнах, эфирах и прочей крипте — они как не существовали в законодательстве России, так и не существуют. В текущем документе речь идет о неких криптотокенах, которые обеспечены российскими эмитентами, — то есть, скорее, это закон о краудфандинге. Я так понимаю, ЦБ выступает против признания криптовалют, исходя из своего понимания: они хотят защитить людей от рискованных инвестиций. Если скажут, что все нормально, то к ЦБ появятся претензии, почему разрешили. Эльвира Набиуллина это осознает и хочет защитить население. И, как мне видится, в ближайшее время ситуация не изменится — биткойн не будет легализован. Будут некие площадки с токенами. Но я считаю, что легализация криптовалют неизбежна.

— А как, по-вашему, могло бы выглядеть идеальное законодательное регулирование этого вопроса?

— Не надо принимать ФЗ по криптовалютам — это перебор. Аналог есть только в Японии — государственный закон о криптовалютах, он объединяет крипту и игровые валюты. В этом вопросе нет ничего сверхъестественного, его можно регулировать в рамках нормативных актов, например, того же Минфина. Ведь криптовалюты, по сути, — это некий новый вид финансовых активов, которые можно купить, брать с них налоги. Если вы торгуете на лицензированных биржах, то должны пройти KYC (know your customer — термин банковского и биржевого регулирования, означающий, что институты должны идентифицировать и установить личность контрагента прежде чем проводить финансовую операцию), получить определенные сертификации. И к этому все идут. Например, в Европе и США нет закона о криптовалютах, есть локальные акты. И все работает. В Южной Корее криптовалютами, которые широко распространены, торгуют без общегосударственных законов. В качестве регуляторов выступают так называемые финансовые агентства, которые издают указы и контролируют процесс, при этом не возникает никаких проблем с отмыванием.

Регулирование неизбежно, но нужно принимать небольшие изменения в законодательстве. Ни биткойн, ни эфиры не исчезнут, их нельзя физически запретить, отменить. Можно с ними только сосуществовать. В этом смысле криптовалюты напоминают природные явления — они есть, надо с ними жить. Нельзя же запретить солнечный свет.

— Есть мнение, что из-за блокчейна вымрут сначала обычные банки, а потом и регуляторы — они окажутся никому не нужны. Вы согласны?

— Это, конечно, немного футуризм. Когда-то это, может, и случится, но в прекрасном новом мире лет через 50. Пока что мы даже не сделали работающие смарт-контракты, нет понятного регулирования. Но в качестве концепции такое, безусловно, возможно.

— Вы согласны с тем, что в будущем грань между крипто- и обычным инвестированием сотрется? Как тогда будут выживать венчурные фонды?

— Грань уже стерлась. Рынок ICO сейчас ничем не отличается от венчурного. Есть фонды, которые входят на первоначальных этапах ICO — pre-ICO — и покупают токены очень дешево. Следующий фонд, который входит, получает токены по более высокой цене. Потом проводят публичное размещение по еще более завышенной стоимости. А потом, когда токены торгуются на бирже, фонды, которые покупали дешево, начинают выходить. Никакой разницы по сравнению с венчуром. В принципе, токены и ICO дали новый толчок венчурной индустрии. Я считаю, что такая концепция — совмещение двух миров ICO и венчура — сохранится.

— То есть все классические фонды будут так инвестировать?

— Они уже так или иначе токенизированы, есть много смешанных фондов. Эта грань размывается, объединяется в одну систему, сейчас уже нет традиционных венчурных и отдельно криптоинвесторов.

— Нечто похожее сделал Павел Дуров с ICO Telegram?

— Отчасти, но ICO Дурова — не лучший пример. Его целью были фиатные инвесторы, которые вложились не в долю компании, а в токены, которых даже еще нет. Но его проект показал, что, в принципе, такой вариант ICO работает: людям с традиционными деньгами интересно инвестировать в криптопроекты. Конечно, тут сыграл имидж Дурова, к нему есть доверие, если бы не он, получилось бы не очень хорошо. Но посмотрим, что будет дальше.

— В white paper платформы Telegram TON говорится о миллионах транзакций в секунду, то есть скорости наравне с платежными централизованными системами Visa. Возможно ли это технически?

— Конечно, это маркетинг и пиар. Я общаюсь с некоторыми разработчиками TON, у них нет соответствующей экспертизы в этой области. Команда просто не умеет разрабатывать подобные технологии.

— А что думаете про реалистичность самой идеи построить децентрализованный интернет?

— Замечательная идея, почему бы и нет. Интернет изначально был децентрализованным, но появились компании, которые выстроили определенную иерархию. Но скоро придет Web 3.0, то есть новый интернет, который будет полностью децентрализованным, а суть его построена на блокчейне. Например, система доменных имен сейчас очень централизованная, вы сильно зависите от регистратора, который хранит всю информацию у себя. Можно построить децентрализованный сервис для регистрации доменов, и все вопросы будут решены.

Произойдет это не в один день. Тут остается вопрос, насколько децентрализованные технологии смогут обеспечивать большое количество транзакций, насколько быстро будет работать децентрализованный Facebook или Gmail. Большие корпорации всегда пытаются до конца использовать свою работающую бизнес-модель, им очень тяжело отказаться от курицы, которая несет золотые яйца. Но они все уязвимы. Как известно, у Facebook сейчас много проблем: манипуляция с лентой, доступ к приватным данным. Все это можно решить с помощью децентрализации.

— В Швейцарии уже начали проводить референдумы на блокчейне. Насколько реально перевести выборы и прочие голосования на блокчейн в России? Когда это произойдет?

— Весьма реально. Я бы сказал, что в России даже больше шансов, что это произойдет: тут есть интерес, политическая воля показать легитимность и прозрачность голосования. Технически уже все готово к голосованию на блокчейне. Конечно, сначала это произойдет не на всю страну. На уровне мэра, муниципальных выборов можно сделать такие выборы уже сейчас.