EdTech, построенный в свое время на профессиональной переподготовке и дополнительном образовании, сегодня многие называют инструментом, который поможет рынку труда выбраться из тяжелой просадки. Потенциальная аудитория это тоже понимает. Эксперты отмечают тренд на стремление к быстрому достижению результата образования. Студенты хотят выложиться и отучиться за 3 месяца вместо прежних 8–9, трудоустроиться и начать зарабатывать.
Александр Чальян, руководитель онлайн-платформы Synergy Academy, считает, что баланс интересов общества, предложения рынка и поддержки государства создает для отечественного EdTech-сегмента хорошие перспективы развития на ближайшие 5 лет.
— Что сегодня собой представляет рынок EdTech в России и что его ждет в ближайшем будущем?
— Стремительный рост рынка, наблюдавшийся в последние годы, в 2022-м замедлился. Сказалось это и на инвестициях: по данным агентства Smart Ranking, они снизились до 4 млрд рублей. Это отчасти и следствие «высокой базы» — одним из важнейших драйверов развития индустрии в прошлые годы стала пандемия коронавируса. Скачкообразный рост прекратился, но сегмент жив, развивается, в него приходят новые игроки и инвесторы.
К примеру, 20 февраля VK выкупил 75% образовательной платформы «Учи.ру» за 8,7 млрд рублей и стал ее единственным владельцем. Это крупнейшая публичная сделка за всю историю отечественного EdTech-рынка. А выручка топ-100 EdTech-компаний за прошлый год, несмотря на снижение к 2021 году, выросла на 17,95%, до 87 млрд рублей.
Сегодня EdTech в России — это устойчивый сегмент бизнеса, который ежегодно развивается и имеет хорошие прогнозы на ближайшие 5 лет по приросту аудитории.
— Есть ли будущее у российского EdTech на зарубежном рынке, в том числе в условиях санкций?
— Российские цифровые решения сопоставимы по уровню с ведущими мировыми игроками рынка. Особенно успешными были детские образовательные проекты, со старта создававшиеся как международные. Например, онлайн-школа Novakid 80% выручки получала в Европе, 5–6% — в Азии, остальное — на Ближнем Востоке. Разработчику обучающих мобильных приложений IntellectoKids экспорт приносил до 99% выручки. Сейчас, конечно, эти цифры изменились, но общий тренд на экспорт EdTech остается и вряд ли исчезнет.
С точки зрения бизнеса экспорт — это доступ к огромным рынкам сбыта, а значит, и к высокой прибыли. Но опять же, поставщикам необходимо хорошо изучать, какие решения предлагаются на локальных рынках для целевой аудитории.
Санкции не влияют на развитие отечественного EdTech на зарубежном рынке. Скорее сказывается лояльность тех или иных государств к выходцам из российского сегмента. Например, в Юго-Восточной Азии все хорошо. Уже успешно развиваются проекты, включая Synergy Academy, в трех локациях — Индонезии, Малайзии и Индии. А эксперты отмечают, что в этому году инвесторы перераспределят вложения в российские EdTech-стартапы в Центральной и Юго-Восточной Азии, Индии и Южной Америке.
— Как аудитория в Юго-Восточной Азии восприняла ваш продукт? Есть ли планы по выходу на другие рынки?
— По спросу на наши продукты в малазийском и индонезийском филиалах мы видим положительное отношение аудитории. В силу специфики менталитета местного населения на начальном этапе было недоверие, как и ко всему новому. Но за несколько месяцев с открытия офисов, когда наши платформенные решения для обучения пошли в массы и запустилась маркетинговая машина, спрос уверенно начал расти. Сегодня у Synergy Academy уже 247 учеников в Юго-Восточной Азии.
Мы, безусловно, строим планы на дальнейшую экспансию, но раскрывать все карты по поводу следующей локации пока не можем.
— Можно ли рассматривать EdTech как будущее российского образования для всех возрастов?
— В целом EdTech проник во все возрастные группы. Дети уже с первого класса начинают изучать программирование, английский язык на онлайн-платформах, а пенсионеры осваивают цифровую грамотность. Скорость проникновения технологического прогресса в обыденную жизнь и производственные циклы на всех уровнях вынуждает людей жить и развиваться в соответствии с принципом lifelong learning. И именно качественные EdTech-платформы позволяют реализовывать цели, поставленные в соответствии с ним.
Безусловно, высшее образование никто не отменял, но нельзя не обратить внимание, что и оно все сильнее переходит в область дистанционного или онлайн-преподавания. И эти изменения тоже являются частью структуры EdTech-отрасли.
Высокотехнологичные платформы уже сегодня позволяют людям из разных групп населения и регионов получать то образование, которое они хотят. У Синергии, например, есть приложение для детей от 4 лет Synergy Kids с сотнями развивающих игр, познавательных мультфильмов, обучающих видео и текстовых заданий. Для детей постарше — Онлайн Школа Синергии, уникальный образовательный контент для которой разрабатывала команда методистов и педагогических дизайнеров. Для молодежи и взрослых существуют курсы DeepSkills основанные на концепции Microlearning, система освоения английского языка для карьеры, путешествий и развлечений в формате blended learning Synergy Lingva house и другие.
— Делает ли все это EdTech драйвером социально-экономических изменений?
— Во-первых, EdTech с точки зрения экономики страны — огромный пласт бизнеса, который платит налоги, а это уже является положительным фактором, влияющим на экономику.
Во-вторых, с точки зрения социально-экономических изменений мы увеличиваем количество людей, прошедших обучение и изменивших благодаря этому свою жизнь, карьерные треки, уровень дохода. Все это позволяет им тратить больше денег во всех сферах экономики, так как стимулирует появление новых рабочих мест, повышает и покупательную способность, и производственную эффективность.
В-третьих, EdTech позволяет оперативно перепрофилировать специалистов, чей функционал частично заменяется цифровыми решениями и разработками на базе искусственного интеллекта. Люди, 20 лет назад отучившиеся на специальности, потребность в которых сегодня меняется, благодаря переобучению могут реализовывать себя в новых сферах. Таким образом мы удерживаем их в группе трудоспособного, эффективного населения.
— Как отличить успешный EdTech-проект от провального? К каким показателям нужно стремиться, чтобы обойти конкурентов?
— Как и в любой другой отрасли, «плохой» гонится за быстрым рублем. Он старается сделать все для того, чтобы быстро привлечь денежные средства, расширить свою аудиторию и постараться продать себя крупным игрокам. В то время как ответственная, перспективная компания будет обеспечивать качественный образовательный процесс, работу со своими слушателями и их дальнейшее трудоустройство.
Внутренним KPI успешного проекта может выступать только один маркер — это количество выпускников относительно количества поступающих. Хорошие EdTech-проекты стремятся к повышению этого показателя.
С другой стороны, многие все еще стараются максимально растянуть обучение, чтобы впоследствии не возвращать деньги. Ведь если слушатели не окончат выбранный курс, они не смогут в дальнейшем предъявить претензии. Чаще всего и работать по новой специальности они тоже не смогут.
Поэтому процент выпускников, которые доходят до конца, сдают экзамен, успешно выходят на работу по приобретенной профессии, — основной KPI не только успешности проекта, но и главный репутационный показатель для всей отрасли.
— Закрепится ли тренд на онлайн-образование в России в 2023 году?
— Еще 5 лет назад онлайн-образование выбирали представители мотивированной аудитории — предприниматели, менеджеры, ИТ-специалисты. Оно помогало им упрочить собственные позиции на рынке. Сегодня, после испытания пандемией и благодаря популяризации дистанционных форматов, обращение к EdTech-платформам становится общеприменительной практикой.
В первую очередь прирост аудитории заметен на платформах, аккумулирующих в себе большое количество сервисов — создание портфолио, поиск вакансий и трудоустройство, коммуникация с работодателями.
И безусловно, тренд на онлайн-образование в России в 2023 году не только сохранится, но и будет с точки зрения спроса расти. Однако коснется это только тех платформ, которые предлагают действительно полный технологичный комплекс услуг — от обучения до выхода на новое место работы.
