— Вы поддерживаете движение WorldSkills Russia и выступаете в качестве спонсора. Зачем это нужно крупной корпорации?

— У нас возник серьезный запрос на рабочие профессии, на молодых специалистов. Мы ищем новый подход, хотим быть в курсе тенденций. Сейчас в рабочих специальностях ценятся не только профессиональные навыки, но и самостоятельность в принятии решений, умение грамотно спланировать рабочий процесс, гибкость и адаптивность.

WorldSkills как раз выступает за сокращение разрыва между ‘‘белыми’‘ и ‘‘синими’‘ воротничками и за повышение требований к квалификации рабочих. 

Соревнования также важны, безусловно. Но меня как менеджера больше интересует не разовая победа, а опыт и полезные практики. К примеру, в компетенции «Электромонтаж» выступают три наших сотрудника. Рядом работают ребята с Росатома и Ростеха. И наши участники говорят: «Мы подглядели одну интересную штуку, на следующий год обязательно попробуем у нас то же самое». Имеется в виду использование технологии в производстве, а не только на чемпионате.

Для меня важно, чтобы наши участники приобретали и совершенствовали свои знания, а потом, в хорошем смысле, распространяли эту «бациллу» среди коллег. Об успехах конкурсантов мы потом рассказываем на предприятиях и другие сотрудники начинают задумываться: «А чем я хуже? Почему бы мне не попробовать?». Так пробуждается общий соревновательный дух.

— А как на соревнования молодежи реагируют рабочие более старшего возраста? Ведь у них нет возможности участвовать в чемпионатах.

— В этом году впервые проводился чемпионат WorldSkills среди профессионалов старше 50 лет «Навыки мудрых». Номинаций там было существенно меньше, но пока это лишь пробный шаг. От «СИБУРа» участвовало два человека — специалист по электромонтажу и сотрудница химической лаборатории, которая заняла первое место в своей компетенции. 

При проведении корпоративных чемпионатов мы также стали увеличивать возрастной ценз — некоторым участникам больше 28 лет. Я бы вообще не ставил лимит возраста для конкурсантов с предприятий. У нас есть работники, которым уже за 50, но они дадут фору молодым. Достичь такого уровня им помогла не какая-то спецпрограмма — они шли к этому десятилетиями. У многих есть свои «изюминки», особенные приемы работы, которые полезно перенимать.

— Вы считаете, что уровень подготовки специалистов рабочих профессий раньше отличался от того, что мы имеем сегодня?

— Сейчас рабочие профессии нуждаются в популяризации. К сожалению, в нашей стране в какой-то момент профессии юриста, экономиста и программиста стали чем-то вроде культа и магнита для молодежи. Профтехобразование, мягко говоря, ушло на вторые роли.

Но при этом, чтобы в стране все надежно работало, нужно соблюдать принцип треугольника. В основании располагается самая многочисленная группа — профессионалы рабочих специальностей. Заметно меньше требуется инженерно-технических работников и тем более топ-менеджеров, управленцев. 

В России треугольник перевернулся. Людей с высшим образованием стало слишком много, а рабочих соответствующего уровня не хватает. Согласитесь, фигура, расположенная на одной точке, неустойчива. 

Сейчас у рабочих появляется возможность и необходимость отвечать за процесс, нести большую ответственность. Контролировать все производственные этапы должен старший оператор или начальник смены, а не начальник производства.

Нужно прийти к тому, чтобы сотрудник не звонил в два часа ночи руководителю цеха с вопросом: «Что мне делать?», а был готов сам принять решение. У такого специалиста будет больше полномочий, больше ответственности и больше материальной мотивации, но для этого нужны знания и практика, а они в свою очередь — залог уверенности.

— И в будущем такому специалисту можно будет поручить управление автоматизированными системами?

— Конечно. Только в этом случае у него в подчинении будут не сотрудники, а аппаратура.

— Насколько возможна полная автоматизация в вашей отрасли?

— На данный момент уровень автоматизации основных производств в «СИБУРе» составляет 84%, и эта цифра, безусловно, будет дальше расти. Уже существуют практики с безлюдными производствами, которые эксплуатируются дистанционно. Они используются у подрядчиков, которые поставляют нам инертные газы — азот, кислород.

С нефтехимическими процессами все намного сложнее, но мы повышаем производительность труда, уходим от рутинных операций, и — как одно из следствий — снижаем численность сотрудников.

Современный рабочий располагает значительно большим объемом информации и обрабатывает большой объем разнообразных данных. Теперь с задачей, которую раньше выполняли 3-5 человек, должен справляться один работник.

Чемпионаты WorldSkills наглядно демонстрируют такое совмещение профессий при выполнении конкурсных заданий.

У нас уже есть реальные примеры, когда процессом вместо 12 человек стали управлять 6, но при этом, конечно, вопросы безопасности на первом месте.

— Кроме автоматизации, какие еще новые технологии вы планируете применять? В недавнем отчете «СИБУРа» упоминаются умные браслеты и умные каски.

— Внедрять технологии нужно там, где они действительно нужны. Приведу пример. Допустим, у нас есть конкретное производство на одном из наших предприятий. Лицензиары, которые лучше всего разбираются в этой технологии и работе оборудования, находятся в Германии. 

Скажем, возникает некая проблема с оборудованием. Первый вариант — запросить специалиста из Германии. Но с ним нужно договориться, оформить визу, купить билеты, оплатить расходы.

Второй вариант — снять нужные данные на производстве с помощью умных очков, в хорошем разрешении послать в Германию и в режиме прямой связи проговорить со специалистом все вопросы. Дополненная реальность позволяет делать визуальные отметки, читать чертежи в режиме реального времени. 

На некоторых площадках мы уже применяем такие устройства и будем распространять эту практику. Цифровизация дает массу возможностей, главное понять, как использовать ее максимально эффективно, как встроить ее в процессы.

— Какие еще технологии цифровизации вы уже используете?

— В «СИБУРе» есть три направления повышения эффективности с помощью цифровизации. Во-первых, продвинутая аналитика. Мы строим аналитические модели, чтобы выбрать лучший технологический режим, выстроить правильный график ремонтов, избежать незапланированных поломок. Во-вторых, цифровизация процессов: упрощаем процедуры и заменяем бумажные документы мобильными приложениями. Наконец, индустрия 4.0. Мы тестируем новинки на применимость в области нефтехимии и внедряем самые полезные.

Например, изучаем системы автоматического пуска и останова установок, изменения параметров и регулирования процессов.

Пуски на производстве часто проходят в несколько этапов. На каждую операцию отводится по несколько часов. В результате с момента старта до выхода первой тонны продукции проходит несколько суток. 

Цифровая система поможет просчитать все риски, учесть все факторы и выбрать самый эффективный режим. В результате скорость и безопасность повышаются, а мы экономим драгоценное время. 

Для выполнения таких задач нам нужны рабочие, соединяющие несколько специальностей. Например, мы объединяем электриков с киповцами (специалисты, работающие с контрольно-измерительными приборами — прим. авт.). Именно такие люди нам сейчас особенно нужны.

— Насколько остро стоит для вас проблема дефицита кадров, с учетом новых требований к кандидатам на рабочие специальности?

— Нам нужны высококвалифицированные кадры, и мы много внимания уделяем развитию сотрудников, подготовке специалистов по всей географии компании, сотрудничаем с вузами, ссузами и школами. Привлекаем кандидатов для будущего нефтехимического комплекса «ЗапСибНефтехима» в Тобольске. 

При комплектации штата мы столкнулись с несколькими вызовами — недостаточным уровнем профессиональных компетенций, необходимостью адаптации и дополнительного обучения персонала на конкретном производстве с новым оборудованием, а также низкой мобильностью населения.

Мы провели большую работу и поменяли подход к отбору, запустили корпоративную программу «Дублер». На действующих производственных предприятиях организовываются дублирующие рабочие места. Участники поступают на обучение к профессиональным наставникам, набираются у них опыта. 

Команда для «ЗапСибНефтехима» на 60% была сформирована из действующих сотрудников компании. На одном из самых современных производств в мире должны работать особенные люди. Наличие одного только удостоверения аппаратчика или стажа не может быть гарантией приема на работу.

Для рабочих специальностей уже важны и развитые гибкие навыки — soft skills, а именно умение работать в команде, управлять собственным развитием, мыслить системно.

— Вы не первый год выступаете в качестве спонсора на WorldSkills Hi-Tech. Это тоже часть некой стратегии поиска кадров? Ваши инвестиции как-то окупаются?

— Вкладывая деньги, мы не ожидаем их сиюминутного возврата. Нельзя сказать: «Мы сегодня вложили Х спонсорских рублей, на следующий год нам обязательно надо эти деньги вернуть». Так это не работает. Если бы мы надеялись на мгновенную окупаемость, то просто не участвовали бы в чемпионатах.

WorldSkills мы воспринимаем как надежного партнера, с которым можно сотрудничать, который будет нам полезен, и с которым мы выстраиваем работу по подготовке кадров с далекой перспективой. Мы совместно планируем включить в линейку компетенций ключевые специальности нефтехимической индустрии — аппаратчика химпроизводств, специалиста по технологическому оборудованию или метрологии и КИП.

Также обсуждаем с Робертом Уразовым (глава WorldSkills Russia — прим. авт.) возможность создать отраслевой чемпионат WorldSkills по нефтехимическому направлению, в котором теоретически могли бы участвовать Роснефть, «Газпром», «Газпромнефть», «Лукойл».

— Говоря о нефтехимической отрасли, нельзя не затронуть вопрос чистой энергетики. Регулярно появляются прогнозы о скором крахе нефтяной индустрии. Как вам кажется, будет ли меняться энергетический рынок в ближайшие годы?

— В российской нефтехимии основное сырье — это побочный продукт нефте- и газодобычи, попутный нефтяной газ. Раньше его просто сжигали, а теперь мы перерабатываем его в полезные для общества материалы. В этом смысле модель «СИБУРа» уже экологична. 

Если говорить о перспективах углеводородной экономики с практической точки зрения, то, несмотря на все дискуссии вокруг альтернативной энергетики и отдельные кейсы в этом направлении, в обозримом будущем основой энергетики останутся нефть и газ.